— Аэропорт «Платов» в Ростове-на-Дону стал «хабом»,
поведали на российском ТВ. И все стали радостно
возглашать: мол, хаб да
хаб кругом,.. в донских
краях-то наших теперь.
— Платов – это
тот казачий атаман, который сотоварищи покорил офранцуженную и потом сконфуженную Европу?
— Именно, и
до такой степени, что во Франции родилась сеть
ресторанчиков «бистро», потому
что романтичные казаки приходили в
местные кабаки и требовали от официантов
по-русски быстро-быстро подавать.
— Что ж, привили
чуток русского языка Европе.
— А теперь
вот в Ростове — хаб. И это не
французский ответ русским, это — американская оккупация. Языковая пока.
— Тут одна
гостелеведущая во всех новостях рассказывала русскому народу про «водный
каршеринг». Речь шла, как понял русский
народ, о прокате автомобилей на реках и каналах Петербурга для всех желающих, и даже без
всяких прав. И многие просто растерялись. Получается, телевидение говорило о совершенно новом чуде нашей жизни?
— И растерявшиеся люди, скорее всего, подумали, что появился такой прокат, когда берешь автомобиль и он, ведомый тобой, просто катится по воде,
аки посуху. Автомобиль для многих — это что-то святое, но тут автомобиль воистину обретает свойства святого!
— А что ещё
может появиться при современном поиске в области научно-технических достижений в сфере русского языкознания?
— Например, по аналогии с «водным автопрокатом» может родиться и «земная авиация», от какого-нибудь, извините за выражение, «картавиэйшен». Вы представляете, что это такое: самолет, который ездит по земле! И будут петь: «Я земля!.. Я своих не пущаю питомцев!»
Сутин. – Говорят, из нашего футбола уходит мамона.
Коронавируса испугалась. Значит, теперь не будут такие нагазованные деньги
шальные ни в «Шальке» германском, ни в нашем футболе?
Мутин. – Нет, это всего лишь аргентинец Маммана
уходит, на другие какие-то деньги играть уходит.
Сутин. – А есть ли нынче миллионы-то на футболистов,
когда народ российский под «короной» обеднел, а бедному Газпрому, ну никак
сегодня не заработать на прокачках за границу?
Мутин. – Нет, фут-бизнес у нас – это оказалось дело
неприкасаемое, как фуд-бизнес, который только процветает и кого-то нынче очень
кормит.
Сутин. — Но стадион-то назвали «Газпром-арена»,
значит, будут всегда и Миллер, и «Зенит» сиять-гореть синим пламенем. В общем,
все будут под газом, как и «Шальке-04», и даже — некоторые болельщики. Вопрос
только в цене газа для всех его потребителей, в том числе — и для
зенито-нелюбителей?
Мутин. — Ладно!.. Мамманы нет – да здравствует мамона!.. Глядишь, Мамаева, вдруг всё же, подберут, он ведь весь в узорах, все на него смотреть ходить будут! «Зенит» заиграет и новыми, чёрными, красками.
— Объявили,
что «глубоко народный» артист российской сцены Шнур за год более всех
из поп-звезд получил дохода.
— Кто-то
скажет: ну и попа этот Шнур. А кто-то скажет – цветок,.. Цвет нашей культуры.
— Значит, в
русском языке мат теперь ценится дороже всего, даже не
«SALE»
— Пора открывать
научное направление – «шнуроведение». Как пушкиноведение.
— Да, Пушкин
ведь тоже выражался матом, говорят.
— Правда,
забывают сказать, что Пушкин не орал это со сцены, и не публиковал никак. А между своими…
— А ведь
Шнур на почве своих достижений в русской
культуре на днях даже стал руководителем
телеканала, с аббревиатурой, правда, не из трех, а из четырех букв. Который будет вещать прошнурованные истины даже
за пределы России.
— А вполне может быть, что Шнур скоро возглавит «Первый»! Уж очень логотип канала отражает шнуровое мировоззрение.
Сутин. –
Почему же 33 богатыря высадились в Белоруссии, и кто же «дядька Черномор» — до сих пор не ясно?
Мутин. – В
России в верхах капитализма вообще-то давно встревожены тем, что в
недемократической Белоруссии делают качественные продукты по сохраненным не либеральным
советским ГОСТам, тогда как в России
продвинутая демократия позволяет
развивающемуся капитализму делать продукты по
куда более либеральным правилам, свободно импровизируя. Но русский народ
выбирает не либеральное белорусское.
Сутин. – А что
хочет Россия, то есть, не народ её, а власть, чтобы стало в Белоруссии?
Мутин. –
Чтобы пришла и там та власть, которая
даст бизнесу такую же свободу творчества… И
лишит белорусских производителей конкурентного
преимущества.
Сутин. — И
оптимистично надеются, что скорых
последствий перехода белорусских производителей харчей в либеральный режим никто и не заметит? Человек ведь не сразу
умирает, когда ест либеральную пищу.
Мутин. – Да,
такая еда лишь постепенно будет подтачивать здоровье. Оно ведь и так слабеет с
годами. А тем временем власть потихоньку уже и сама собой заменится на других людей,
без надрыва. Зато уже окажется, что вовсю
раскрепощенный капитализм крутится: одни делают как бы продукт, другие как бы
продукт продают, третьи его покупают и потребляют. Экономика развивающегося
капитализма прогрессирует. Как в России.
Сутин. – Да,..
а то —
как видим — уже
достало и Путина, и российский бизнес: народ свой бубнит, мол, в Белоруссии всё лучше, всё настоящее,
а в России – лишь имитация еды, да ещё и контролерам руки повязали.
Мутин. — А
так, если, наконец, разберутся с
белорусским социализмом, россиянин будет
выбирать между плохим и нехорошим. С
российской действительностью народ смирится. Заодно и шансы у Лукашенко стать президентом Союзного государства, как
они сложились было много лет назад, сотрутся
в пыль. Наступит торжество капитализма
по-российски.
