Раздвоение русского впервые

      Да,  добровольцы  мы,
             с  раскосыми  глазами!

 

Историческое событие произошло в России: назвали понятие одновременно и по-русски, и по-иностранному:  «добровольцы» и «волонтёры». Такое теперь у нас есть движение, такой прошел и съезд: «Всероссийский форум добровольцев  и волонтёров».

Вспомнили у нас где-то наверху, что в русском народе слишком укоренено было слово «добровольцы», причём  в самом благородном патриотическом  смысле, ведь чего только не свершалось выдающегося в нашей стране именно добровольцами, а не волонтёрами. Ну и что из того, что они были зачастую «комсомольцы-добровольцы»?  Не надо комплексовать! Ведь не стесняются у нас называться «Комсомольской правдой» или «Московским комсомольцем», хотя там ничего общего с теми понятиями давно нет.

Так что всё же привязка к нашей русской цивилизации заявила о себе. Ведь волонтёр — по сути  это всё равно как если б сегодня, даже на волне всеобъемлющей американизации русского языка, назвали бы спутник сателлитом… Хотя завтра в России «продвинутые» так его и назовут.

У тех, кто вел репортажи по ТВ об этом  съезде всё равно лезло с языка «волонтёр», им было не справиться с собой, ведь говорить  с иноязычной закваской, американообразной прежде всего,  значит слыть продвинутым,  современным.

По поводу же названия движения хочется ещё отметить, что впервые истинное раздвоение русской культурной идентичности  в России проявилось в официальном названии понятия.

Ну, а  название статьи навеяло признание  Евгения Евтушенко: «…Да, скифы мы, с раскосыми глазами».

                                             Павел Яблонский.   Петербург.