Флаг России должен крепиться на «флагштоке» государственного языка

          Городской новостной портал «Санкт-Петербург. ру»  22 августа 2017 г.

В День российского флага театральный режиссер и журналист Павел Яблонский рассуждает, как нас учит говорить Америка, как так вышло, что русские заблудились в трех соснах и о России, и о русском языке, и почему необходимо импортазамещение в языке.

Любимый нашими властями певец Николай Расторгуев почему-то поет о России, представляя ее территорию в сокращенном виде. Он видит ее лишь от Волги до Енисея. Так ему складнее. А ведь это — почти как Русь допетровская. Пусть бы и пел свои заблуждения где-то, но хоть не на главных государственных концертах.

Но запутались в понятиях у нас даже и на самом высоком уровне. Пресс-секретарь Кремля Дмитрий Песков говорит: «Все это является прямой или косвенной поддержкой нашего союзного белорусского государства». А вот Александр Лукашенко говорит: «У нас есть межгосударственные договоры и соглашения между Россией и Белоруссией». При этом существует официальное юридическое понятие «Союзное государство России и Белоруссии». Так все же, как понять народу, союзные государства у нас или союзное государство?

С другой стороны, через употребляемые политиками слова открываются и интересные сущностные понятия. Вот любит говорить Валентина Матвиенко, обращаясь к народным избранникам, например, еще в петербургском ЗакС: «Мы с вами государевы люди». А ведь государев, значит принадлежащий государю, царю. И значит царь в России, оказывается, правит, а «народные избранники» ему служат.

«Теперь изменяются правила игры для застройщиков», — говорит по ТВ на заседании правительства президент Владимир Путин, причем читает по написанному тексту. Оказывается, чтоб кто-то не питал иллюзий, застройщики-то с нами играют и, следовательно, хотят обыграть нас, народ Расеи.

Если бизнес играет с нами, то уж говорите хоть про это на междусобойчике с «игроками», а не перед миллионами простых граждан, для которых получение квартиры — вовсе не игра с застройщиками, и люди надеются на серьезные и ответственные отношения. Ведь примет игр с народом у нашего строительного бизнеса (и не только у него) предостаточно. Чего стоит только великий игрок-застройщик Сергей Полонский.

Правда, у нас для прикрытия называют застройщиков и девелоперами. Это как для благообразия убийцу киллером звать, и оттого убийца выглядит в Расее более современным, когда что-либо называют не по-нашему.

Тут мы подходим и к другому часто употребляемому названию нашей страны – Раша. Что созвучно с известным тюремным оборудованием для сбора человеческих отходов. Раша — так нас называет Америка. И мы, некоторые, это с аппетитом употребляем. Такие даже телепередачу «Наша Раша» сделали. Для них Россия – «рашка». А, может быть, мы, став той расторгуевской Расеей, и потеряли себя? Стали «рашен-деревяшен»?

И вот! Читаем в СМИ: «Парламент принял за основу законопроект об увеличении доли государственного языка в эфирах телеканалов». Потрясение! Неужели революция в России?! Великая культурная, заодно и политическая… Но оказалось, это — в Украине, это —  борьба с колонизирующим Украину русским языком. В России же государственный язык продолжает вытесняться. И эфир, газеты, публичные выступления в России напичканы, колонизованы языком англо-американским. Мы ежедневно кричим в СМИ за русский язык на Украине, но сами-то у себя русский язык рушим и убиваем.

Провели бы опрос: все ли понимают граждане России, что им вещают с телеэкрана «продвинутые» журналисты и чиновники? Может, оттого у нас и с развитием страны торможение идет, что народ не все понимает, что ему говорят госдеятели. Например, не понимает ли народ наш (пусть часть) «диверсификацию экономики», например, как проведение диверсий в экономике, и т.п. Что порой вполне резонно так и понимать.

А слова-то ведь программируют. Как корабль назовешь, так он и поплывет. Считается, если называть болельщиков фанатами, это современно, это круто. А фанат, ведь это значит фанатик, неуравновешенный вариант болельщика. Вот и получаем драки да погромы.

А уж если употребляем с теплотой в голосе «ультрас» про них же, то совсем окажется задиристо. Жди беды. А ведь так их называют и ответственные вроде бы люди. Фанатами любила называть в Петербурге, чтобы понравиться этой категории избирателей, губернатор Матвиенко, ныне почетный гражданин города. Правда, «фанаты» на выборы обычно не ходят.

Русские слова нынче вообще стараются забывать и употребляют всякие слова из узкого мира профессионалов, типа «адреналин». «Главное, чтоб адреналин был!» — говорит по ТВ любитель рискованных удовольствий. То есть слова «восторг», «радость», «счастье», «трепет», «удовольствие» и много чего, что могло бы передать на богатом русском языке чувства, на ум уже никому не приходят, а все подменяется, вместо описания чувств, термином из области биохимии. Тогда стоит уже говорить: «У меня допамин», что означало бы «мне хорошо». Или говорить: «У меня окситоцин», когда влюблен.

Ну а говорил это про адреналин «бейджампер», как его на ТВ представили. Тут тоже проблема с подбором слова на русском. Опять же, считается, так звучит не очень понятно, но круче. Как со стритрейсером. Ведь тогда он уже не автохулиган, а что-то крутое. И подобных примеров для демонстрации крутизны и понтов бездна. Хотя впечатление, что все это — от комплекса русской неполноценности. Руфинг, зацепинг и многое подобное ведут к тому, что у нас уже вот-вот заговорят «прогулинг» вместо прогуливание, «чтенинг» вместо чтение…

Так как если назвать в ресторане камбалу «тюрбо», то она продается в три раза дороже, это установлено в одной телепередаче, а речь всего лишь о разновидности камбалы. И предостаточно примеров, когда американизация или прочее обиностранивание русского языка используется как способ введения в заблуждение российского потребителя. Или это выступает порой как способ продать себя подороже, если назвать товар, услугу по-иностранному. Так сапоги «Терволинна» — российские, но косящие под финские, я менял три раза.

Слово «виртуальный» у нас совсем вытеснило слово «воображаемый». «Творческий» — от слова творить, творец – растаяло. Теперь «креативный», что как-то словом «кретинизм» отдает. «Артист Киркоров уходить из шоу-бизнеса не собирается», — звучало в телерекламе юбилея артиста. То есть он нам хочет сообщить не о том, что не уйдет с эстрады, а что не уйдет из бизнеса. Значит, артистов эстрады теперь у нас нет, а есть бизнесмены в области песнопения.

Нам говорят о «победе над онкологией». Значит, науку о раке у нас победили?.. Аналогично в Год экологии говорят: «Экология у нас плохая».

Россия заявляет себя европейской страной, но говорить норовит по-американски, в то время как европейцы говорят куда более на европейских, то есть на своих языках. Говорят так, как сложилось в их пространстве самоуважения. И во имя благозвучия. Что ж такая творится нами Раша — каша. Почти какаша. Зря что ли «калчер» говорим вместо «культура». Американизируя свой язык, превращаем культуру в кал. Тут же рядом лежит и «калледж». Причем американские слова вплетают в русскую речь все чаще и совсем ни к селу ни к городу.

«О, май гад!» —  услышим мы восклицание по этому поводу. То есть призыв гада вместо Бога. Это в Америке Бог так звучит в произношении — «гад», пусть и пишет с буквой «т» на конце. Да и «Раша» наша звучит как «ваша», ведь там «Р» не произнести. Такая вот ваша Раша – да не наша!

А тут я вдруг обнаружил, что не только люди вокруг, но и соседский кот говорит «вау!», по-американски. И хотя, пожалуй, первыми говорить «вау!» у нас начали коты, однако теперь почти весь русский народ «мяукает», как в Америке. «Вау» – это то, что осталось нам от навязанной американцами ваучеризации? Зато смотрю итальянский фильм, на итальянском, не дублированный, а там итальянцы, где у нас бы кричали «вау!», восклицают «ай-яй-яй!» Так в этом европейском народе крепко сложилось самоуважение, и даже лучший друг Америка не подействовала. В Европе даже говорят про интернет не «дабл ю, дабл ю, дабл ю», как в американизированной России, а «вэ-вэ-вэ» или «ву-ву-ву».

В России же уже стесняются говорить окончание в слове «концепция», чтобы не прослыть отсталым, а все более — «концепт». Таким путем можно и далее избавляться от «излишних» окончаний в русском языке, переходить на импортный. Он не компактный, этот русский язык.

И вообще все знаменитое богатство русского языка – это излишества, от которых лучше избавляться, полагают, пусть и подсознательно пока, западопродвинутые наши люди. Расширение же русского языка современная наша культура подразумевает только через употребление мата. Поэтому и Шнур – звезда современной русской культуры. И на ТВ речь тоже все более обогащают матом, например, в «Международной пилораме» на НТВ. Правда, закон их энтузиазм оскопляет, мат запикивается… Пока.

Напоследок. Рособрнадзор сообщает: каждый десятый учитель русского языка плохо знает предмет. Так кому же учить россиян? Смешно, когда тележурналисты эксплуатируют стандартное «великий и могучий русский язык», при этом минимизируют его присутствие в нашей культуре, подменяя великое на убогое, могучее на тщедушное.