«Совсем не говорят по-русски.

Но все понимают»

Сегодня это можно сказать не про отдельных кавказских «кунаков жениха», а про большинство украинцев

Интервью в «МК в Питере»  Павла Яблонского

19 июля 2017 в 14:06, просмотров: 518

В Петербурге прошел X форум молодых соотечественников за рубежом. Съехались представители из 42 стран мира. Нашему журналисту довелось побеседовать с двумя юристами из Киева — Олегом Фасолей и Марией (фамилию она просила не указывать), которые вообще занимаются разносторонней общественной деятельностью. Они рассказали о том, как нынче приходится жить людям на Украине.

Людей загнали в рамки

— Чем вы как юристы занимаетесь в Киеве?

Олег Фасоля: — В частности, оказываем юридическую помощь киевским ветеранам ВОВ, с Киевским советом ветеранов уже три года сотрудничаем.

— Были трудности в том, чтобы оказаться на этом форуме?

О.Ф.: — Добраться ныне непросто. В Петербург летели через Минск. Самолетами оказалось дешевле, чем поездами. Сегодня в Россию порой летают и через Стамбул.

Мария: — Мы охватываем юридическую, культурную и экономическую сферы деятельности. К сожалению, в Киеве сейчас такая обстановка, что мы не можем открыто выражать свои мысли. С огромным удовольствием побывали в Петербурге. Это просто город-мечта!

О.Ф.: — Однако работать на наших направлениях все сложнее и сложнее.

— То есть вы на родине чувствуете ограничения, не все можете сказать, открыто обсуждать?

М.: — Конечно. Мы не можем свободно говорить, публиковать в нашем издании по причине цензуры то, что думаем, выходить на необходимые сайты в интернете. Но все же надеемся, что ситуация изменится.

— Сколько в Киеве людей, близких вам по воззрениям?

М.: — Достаточно много. Хотя бы даже судя по Бессмертному полку на День Победы. Хотя власти запретили так называть это шествие, поэтому оно называлось «Никто не забыт и ничто не забыто». Мы сотрудничаем по совместным проектам с телеканалом «Интер», единственным, который позволяет порой что-то идущее вразрез с генеральной линией. Например, организовали большой праздничный концерт, на который пришло огромное количество людей, что говорит о том, что на Украине очень много тех, кто хочет праздновать День Победы над фашизмом, помнит, что значит это событие, хочет жить этим, демонстрировать свое отношение… Хотя их, к сожалению, сейчас загоняют в определенные рамки, за которые все же многие боятся выходить. А если кто рискует это делать, может поплатиться и своей свободой.

Украинцы просыпаются, но время уходит

— Люди и между собой опасаются свободно выражать мнение?

М.: — Постоянно приходится подстраиваться под того, с кем общаешься. Пытаешься сначала уловить: можно ли с этим человеком свободно говорить и насколько. Или совсем нет.

О. Ф.: — Так все мы стали нынче немного дипломатами.

— Бывает, что раздел в точках зрения проходит и через семьи?

О. Ф.: — Таких семей очень много. Муж с женой расходятся на этой почве, брат с братом могут стать врагами. Но эти тенденции более бросались в глаза еще пару лет назад. Сейчас же люди начинают понимать, что не получили того, во что было поверили, чего хотели.

М. : — Все более понимают, что их в очередной раз обманули. Мы же им говорим: что ж вы вовремя не включаете свои мыслительные способности?

О. Ф.: — К сожалению, очень сильно влияют СМИ, которые показывают все в одном направлении, а другие источники информации все более ограничиваются. И все же, глядя на реально происходящее уже длительное время, люди сами начинают понимать, что происходит. Им уже и не надо источников информации, сами все видят и все более осознают. Процесс осознания пошел… Но время, к сожалению, уходит. И если б людей еще больше подтолкнуть каким-то информационным ресурсом… У канала «Интер», слава богу, урывками что-то порой прорывается, но люди вопрошают: почему же так скромно, застенчиво, с постоянной оглядкой? Люди все чаще видят сейчас тех, кто еще недавно поддерживал основную линию в стране, а сейчас им за это стыдно.

— Что ж, раздвоение сознания у украинцев теперь?

М.: — Получается, сегодня не звучит то, что многие люди ожидают услышать, потому как одни боятся, а другим стыдно за свою вчерашнюю позицию и они в рот воды набрали.

— А боятся-то чего? Осложнений на работе, или что их посадят, или побьют, или даже убьют, как некоторых?

О. Ф.: — Вот, например, такое было. Сотрудник научного института опубликовал в соцсети на своей страничке фотографию с Красной площади в Москве в День России… И его просто уволили по статье.

— И по какой же статье?

О. Ф.: — Что не соответствует своей должности. А у него через 3 месяца намечена была защита диссертации, готовился получить ученую степень.

М.: — Или, например, человек съездил к своим родственникам на территорию ЛНР–ДНР. И его уже начинают подозревать, что он завел опасные связи. И таких сюжетов можно много привести.

— Ну а просто страх физической расправы есть?

М.: — У нас лично нет, но есть те, кто боятся этого. Когда мы собирались сюда, нам говорили те, кто нам сочувствует: вы там, в Петербурге, будьте посдержаннее, не политизируйте, чтоб потом не обрести в Киеве неприятностей.

О. Ф.: — Меры воздействия могут быть и в виде всяких проверок на работе, организованных властями, за которыми могут стоять и намерения, например, нас закрыть.

— В России говорят порой, что на Украине немало людей сидит, хотя об этом почти неизвестно самим жителям Украины.

О. Ф.: — Да, немало. У нас ведь нигде не встретишь статистику о том, сколько людей находятся в местах заключения. Она не ведется. И если даже появляется что-то в официальных источниках касательно этой темы, то нам понятно, что реально в заключении в разы больше народу. Это многие понимают. Информация закрыта, чтобы не шокировать украинское общество и зарубежных товарищей.

— Есть и те, кто находится в заключении без суда и следствия?

О. Ф.: — Разные есть. Беспредела очень много.

На Западе своя цензура

— «Свидомые» часто называют пророссийских людей, носящих георгиевские ленточки, «колорадами». Интересно, а у вас кто-нибудь указал, что колорадский жук — это пожиратель картофеля из уважаемого ими американского штата Колорадо?

М.: — Да в это никто не въезжает. А что касается нас, то мы с нашими товарищами не спорим там ни с чем, ни с кем не вступаем в дискуссии. Мы идем своим путем, занимаемся полезным делом: культурные мероприятия, которые нацелены на сохранение давно сложившихся культурных традиций города Киева. Самое главное для нас сегодня — защита ветеранов, которых, например, лишают помещений, где они всегда собирались. А ведь в каждом районе города есть своя ветеранская организация. Но теперь у них стараются отобрать помещения, подают исковые заявления. Таким образом, заинтересованные структуры пытаются разрушить ветеранские организации. И хотя льготы у ветеранов ВОВ еще сохранились, но постепенно все идет к тому, чтобы сначала лишить их общественные организации помещений, потом льгот, а дальше, может быть, и вовсе представить их врагами, коль скоро герои нынче уже другие.

И наша команда юристов ветеранов защищает. А за этой защитой идет защита сущностных вещей.

— А как иностранные журналисты, политики, общественные деятели смотрят на эту ситуацию на Украине? Они говорят об этом в своих странах?

М.: — Они приезжают к нам часто, некоторые постоянно работают, но полноценная информация о реальной ситуации на Украине на Западе не обнародуется. Там своя цензура в СМИ.

О. Ф.: — И об этом говорят нам сами же западные журналисты.

М.: — Причем среди них есть немало людей, которые все понимают и порой настроены так же, как мы. Но это никак не влияет на положение вещей на Украине.